Читаем без скачивания Медные монеты даруют миру покой [огрызок, 93 главы из ???] - Mu Su Li

Эта картина казалась знакомой…

Сюэ Сянь потянул Сюаньминя за шею на себя и окинул взглядом красную родинку, расположенную на стыке боковой части шеи и подбородка. Каждый раз, когда Сюаньминь впадал в смятение, эта красная родинка расстилала кровяные нити — один в один с так называемым «пауком единой жизни»!

И в этот миг только возникшая на шее Сюаньминя родинка из свежей крови, выпустив две красные прожилки, внезапно остановилась, а затем, как ни странно, втянула их обратно. Всего одно мгновение — и даже сама кровяная родинка исчезла.

Ещё не успев отреагировать, Сюэ Сянь ощутил, как Сюаньминь пошевелился.

— Очнулся? — видя, как Сюаньминь медленно открывает глаза, Сюэ Сянь взглянул на него, склонив голову набок.

Казалось, на мгновение Сюаньминь поднял руку.

— Это было спланировано, мы вошли во «Внутреннего демона», — на этих словах Сюэ Сянь вспомнил, что видел раньше сам, и выражение его стало сложным. Поэтому он не заметил, как Сюаньминь вновь опустил чуть приподнятую руку.

Сомкнув веки, он был неподвижен какое-то время, затем снова открыл глаза и наконец действительно пришёл в себя.

Затем он ещё раз безмолвно посмотрел на Сюэ Сяня.

Сюэ Сянь остолбенел под взглядом — и внезапно осознал, что его поза в самом деле неоднозначна, а след от высасывания на шее Сюаньминя ярко проявляет собственное наличие.

Сюаньминь молчал.

Сюэ Сянь застыл. «Нет, позволь я объясню».

Глава 65: Паук единой жизни (5)

Однако кровавая точка, полученная от этого «паука единой жизни», чтоб его изрезало тысячью ножей, уже исчезла без следа — не осталось никаких доказательств, так что тут объяснять?

Неважно, заговорит он или нет, со своим характером Сюаньминь определённо не отреагирует уж очень явно, может быть, примет во внимание его крохи чувства стыда и отвернёт лицо, как будто ничего не произошло. Ну а что до того, что всё же этот Святоша думает в глубине души, то на это Сюэ Сянь в любом случае повлиять не мог.

Если размышлять об этом таким образом, то между тем, объяснять или не объяснять, разница вовсе не велика.

Более того… Этот Святоша с таким размахом прослонялся по «Внутреннему демону», а теперь ещё объясняться перед ним? Чушь! Высасывал и высасывал, так или иначе, этого не изменить, след уже оставлен, что ни делай!

Можно сказать, выражение лица Сюэ Сяня было ярчайшим и менялось, как гонимые ветром тучи. В конце концов, разбивая сосуд, раз тот и так уже треснул, он убрал лапы, сел прямо, словно бы ничего не случилось, и, как если бы вор кричал: «Держи вора!», покосился на Сюаньминя:

— Чего ради смотришь на меня?

Температура тела Сюаньминя была высокой, поэтому лёгкое ощущение прохлады на шее оказалось исключительно отчётливым, настолько, что он, хотя и не видел процесса, подняв руку, коснулся точно того места. Не желая видеть, как изменится его лицо, Сюэ Сянь с неспокойной совестью повернулся, привёл в порядок выражение лица и спросил насмешливо человека у ног:

— Разве не получилось? Как ощущения, а? Отчего я с какой стороны ни посмотрю, не замечаю в тебе признаков, что ты можешь выжить?

Человек залепетал, словно безумец:

— Выжил! Действительно смог выжить… Я живой… Видишь, я могу сжать пальцы…

Говоря это, он попытался сжать обе руки в кулаки, и на первый взгляд казалось, что он и правда стал немного сильнее, чем прежде.

Тем не менее Сюэ Сянь вернул его к изначальному состоянию ударом одной фразы:

— Не выставляй свои чёрные куриные лапы. Откуда, ты думаешь, взялась эта сила? От паука единой жизни? — он холодно усмехнулся и продолжил лениво: — Просто у меня ещё есть вопросы, что нужно задать, так что я позволяю тебе сохранять ясность и мучиться как следует, вот и всё. Смотри…

С этими словами он, не оглядываясь, потянул за воротник Сюаньминя:

— Кровавая точка, о которой ты упоминал, исчезла, и нечего и говорить, что о каких-либо паучьих лапках тебе остаётся только мечтать. Более того, если бы у тебя получилось, лежащим на полу, непрестанно дрожа, сейчас был бы не ты.

Когда услышал первую половину фразы, этот человек всё ещё выглядел так, словно не желает верить, но, дослушав до конца, он уже не смог не поверить.

В самом деле, если бы получилось, разве были контраст и разница между ним и Сюаньминем столь огромными?

Человек уставился во все глаза, застыв на полу. Он оцепенел на целую вечность — и сломился окончательно.

— Как видно, твой паук единой жизни всё ещё не так хорош, как лёгкое движение моего пальца, — не спеша сказал Сюэ Сянь, холодно глядя на него.

Едва человек услышал эти слова, завывания вновь неожиданно прекратились: похоже, после множества перипетий он наконец осознал реальность. Он тотчас подполз и ухватился за свисающие с края стола ноги Сюэ Сяня:

— Спаси меня, умоляю тебя, спаси меня!.. Я не могу умереть, я не должен умирать! Я… очевидно, что у меня должны быть добродетели[184], как я могу умереть?

Сюэ Сяню претило до крайности быть обхваченным подобным человеком, однако его ноги были совершенно лишены какой-либо чувствительности — он хотел выдернуть их, но не мог.

— Святоша, сделай… — Сюэ Сянь невольно хотел покомандовать Сюаньминем, но на полуслове вспомнил, что прямо сейчас его совесть нечиста, и внезапно замолчал.

Как раз когда он с раздосадованным лицом решил пока потерпеть, Сюаньминь, вопреки ожиданиям, двинулся.

Он поднял руку, подцепил и отмёл пустоту, и человека, целиком обвившегося вокруг ног Сюэ Сяня, порывом силы отбросило на чжан, а другой поток силы подхватил и опустил на стол свешивающиеся с его края ноги Сюэ Сяня.

Сюэ Сянь остолбенел на мгновение и лишь затем вдруг осознал: «Я тоже мог так сделать, как только сглупил в решающий момент?»

Он объяснил свою временную тупость ненавистным жаром, повредившим его мозг во «Внутреннем демоне».

Впрочем, прямо сейчас было совсем не время обращать на это внимание, дело не терпело отлагательств. Он приподнял подбородок к человеку на полу:

— Что ты только что говорил? У тебя ещё есть добродетели? Почему бы тебе не спросить железные бирки на твоём теле, согласны ли они? Три сотни бесприютных душ были насильно подавлены тобой в гробнице, во веки веков неспособные переродиться, и у тебя ещё хватает совести говорить мне о добродетелях?

— Ты, почтенный, не знаешь кое о чём, — чтобы выжить, человек, прежде только и мечтавший убить их, в один миг переключился на «почтенный» там и «почтенный»